Нордкаппская симфония для Урала с коляской

Я говорю иногда сам про себя, что я южный человек. Не в смысле рождения или происхождения, а в том плане, что люблю жару, солнце и лето, и терпеть не могу снег, холод и зиму. Допустим, две-три недели, это даже забавно со всеми нашими банями, елками и санками, хотя их я бы тоже с радостью променял на двенадцать месяцев тепла. Но никак не полгода! Однако и меня почему-то вдруг потянуло на Север. Фьорды... Слово звучало так романтично и загадочно, поднимало из глубинных пластов памяти детские фантазии о рогатых викингах, плывущих куда-то ладьях и соснах на скалах. И вот, в этом году мы с Аней решаем провести отпуск в поездке в Норвегию на мыс Нордкапп, самую северную точку Европы в семистах километрах за Северным полярным кругом.

.

День первый. Прелюдия.

Все старые боевые товарищи по разным причинам не смогли составить нам компанию, и мы с Аней отправляемся в поход вдвоем на нашей Ретре, мотоциклете «Урал Ретро» с коляской 2011 года выпуска. Старт запланирован на субботу 28 июля 2012 г., уже оформлен отпуск, получена виза и забронирована комната в норвежском Хоннингсвоге, последнем населенном пункте перед мысом, претендующем на звание самого северного города в мире. Ровно за неделю до выезда я прошу Аню дать прокатиться на нашем коне Сергеиче. После приятной прогулки, припарковавшись у конюшни, я грациозно спрыгиваю на асфальт и ломаю большой палец на правой ноге. Это придает дополнительной пикантности нашим сборам – смогу ли впихнуть правую ногу в сапог, или придется ехать в гипсе, тапочке и пакетике?

Наконец настает утро старта, новенький мотобот плотно фиксирует сломанный палец не хуже гипса. Выезжаем на Ленинградский проспект, я улыбаюсь безоблачному небу, солнцу и встречному ветру. Под Солнечногорском неожиданно попадаем в дождь, горизонт пунцовый. «Вот и началось, видать недели на две!» – сразу же скисаю я, однако ненастье быстро заканчивается, а мы даже не успеваем промокнуть. Как обычно, Аня немного ворожит – и до самого Вышнего Волочка мы не попадаем ни в одну пробку. Да, она умеет договариваться с пробочными бесами. Оказывается, Клин – зеленый и очень милый городок, если не стоять в страшных заторах. Но в проклятом Волочке (да простят меня его жители, не их в том вина) живет очень уж сильный пробочный черт, которого Анины чары не берут, и мы прорываемся через адскую пробку по пыльным и разбитым обочинам.

Шоссе отремонтировано почти на всем протяжении, не считая нескольких коротких участков, и вечно разбитую Ленинградку не узнать. По сторонам мелькают памятные места – там обедали, тут пили кофе, а на этой заправке в 2009 году чинили «Хонду». Здесь же и обедаем за одним столом с пузатым дальнобойщиком. «Откуда, куда?» – интересуется сосед. Постепенно его снисходительное отношение к экипажу колясочника исчезает, и мы переходим к разговору на равных, в одних и тех же категориях: «До Финляндии, а там направо».

Ближе к вечеру мы приезжаем на дачу к Сергею Громоззеке, приветствуем его жену Юлю и брата Антона, наконец лично знакомимся с родителями и мальчиком Захаром, которому завтра исполнится два года. Спасибо вам большое за гостеприимство!
.

День второй. Увертюра.

Завтракаем, поздравляем самого маленького Громоззеку с днем рождения, благодарим хозяев за все и прощаемся. Ретра бодро довозит нас с Аней до КАД, съезжаем на Выборгское шоссе. Очень жарко, новенький ветровик и щитки-брызговики почти полностью отсекают поток встречного воздуха, я страдаю даже в майке и стараюсь думать о том, как хорошо мне с ними будет на Севере. Вот и поворот на Брусничное, на живописную дорогу вдоль канала. Кажется, что мы уже за границей: разметка желтого цвета, идеальный асфальт, указатели латиницей. На пограничном переходе всего несколько автомобилей, мы быстро попадаем на финскую сторону. Впервые багаж никто не досматривает, сигареты и наркотики не ищут. Наверное, это потому, что с Аней вдвоем мы имеем гораздо более добропорядочный вид, чем банда волосатых оппозитчиков.

Сразу после границы неожиданно начинается дождь, переходящий в недолгий тропический ливень – пережидаем под навесом. Рядом на обочине остановились несколько автомобилей с включенными аварийками: им страшно ехать через сплошную стену воды. Вскоре продолжаем путь. Финляндия создает ощущение какого-то необычного, лесного уюта. Через каждые десять-пятнадцать минут сквозь деревья поблескивают волны очередного озера, которых здесь тысячи. Лес везде вычищен, без бурелома и подлеска, поэтому кажется такими дружелюбным. Все вокруг такое зеленое, пушистое, на выстриженных опушках стоят аккуратненькие домики.

Кстати, если в России вам встречались дома «в финском стиле», то финны не в курсе, что этот стиль – финский. Местные жилища очень скромны, это одно- или двухэтажные каркасные коробочки, обитые снаружи вагонкой и покрашенные в темно-красный или какой-нибудь теплый цвет: желтый или, например, оранжевый, с непременными белыми окнами. Смотришь на их деревни и хутора и чувствуешь, что с ними что-то принципиально не так. Чего-то важного не хватает. И вдруг понимаешь, что отсутствуют как класс заборы. Их нет вообще, ни глухих трехметровых, ни низенького штакетника, ни хотя бы живой изгороди: дома стоят просто на лужайке, и вряд ли ведь аборигены постоянно ругаются, выясняя, где чей огород. Как-то обходятся без заборов. Позже мы видели кладбища, и там тоже не ставят ограды: только надгробья возвышаются над ровным газоном. Как в этой жизни, так и после.

Снова жарко, навстречу в больших количествах проезжают байкеры на «Харлеях», видимо, возвращаясь с какого-то слета. Дороги великолепны, автомобилей мало, ограничение скорости – 80, иногда 100 км/ч. Впервые сталкиваюсь с топливной проблемой: на всех заправках либо 95Е10 (это 95-ый бензин с 10% спирта), либо 98-ой. Я наслышан о пагубном воздействии Е10 на свечи зажигания, поэтому, как настоящий спортбайкер, заправляюсь девяносто восьмым по 1.8 евро за литр. Впрочем, никаких изменений в поведении нашей мотоциклеты я после этого не замечаю.

Ближе к вечеру мы подбираемся к городу Куопио и решаем, что на сегодня хватит. Сворачиваем с шоссе по указателям на отель и заселяемся в просторный и красивый номер. Аня немедленно включает телевизор, смотреть Олимпиаду, а я открываю компьютер – впервые взял с собой в поездку – и обновляю дневник путешествия, разбираю и закачиваю сегодняшние фотографии. Оказывается, это действительно очень удобно: друзья и родня могут ежедневно отслеживать наши перемещения, а после возвращения по коротким заметкам будет гораздо проще восстановить хронику событий, и не надо перебирать миллион фотографий.
.

День третий. Аллегро.

В столовой на завтраке полно отдыхающих, в основном семьи с детьми. Здешние обитатели, как на подбор, очень породисты: все как один платиновые блондины, курносые, мясистые, толстые. И детей в среднем от трех до пяти на семью. Вот молодцы.

После плотного завтрака мы собираем вещи и выезжаем на шоссе. Наша сегодняшняя цель – город Рованиеми, столица Лапландии, Северный полярный круг. Опять жарко, я еду в майке и мечтаю о прохладе. Как несовершенен человек! Ведь уже завтра я буду мечтать о тепле...

Нас ведет отличное шоссе, вокруг симпатичная, но несколько однообразная природа: тайга, сопки, часто озера. Машин совсем мало, иногда минут пятнадцать подряд я не вижу ни одного автомобиля ни впереди, ни в зеркалах. С некоторым удивлением осознаю, что на этих дорогах крейсерская скорость равна средней, и можно всегда точно рассчитать время в пути. Если до следующей остановки 100 километров, и я держу сотню, то буду там ровно через час. И так сотню за сотней, день за днем. Это так непривычно!

Чем дальше на север, тем глуше места, елки с березами становятся тоньше, ниже и корявей. Появляются большие, идеально ровные поляны невероятных цветов – желтые, розоватые. Может быть, это поросшая каким-то особенным мхом каменистая пустошь, а может быть и подернутая болотной травкой зыбь. Больше ста километров подряд нет заправок, мы высыхаем. Хорошо, что есть канистра! Пока я изготавливаю воронку из подручных средств и заправляюсь, Аня лакомится в лесу черникой.

На дорогу начинаю выходить коренные жители и с гордым видом «понаехали тут» ходить по своим делам, демонстративно не обращая на нас никакого внимания. Первые встречи с оленями на шоссе вызывают у нас бурную, детскую радость.

Подъезжая к Рованиеми, встречаем «Ситроен 2CV» с французскими номерами. На чем только люди сюда не приезжают! Решаем не заезжать в сам город и сразу едем в парк Санта-Клауса. Здесь как раз проходит условная линия полярного круга, на которой я однажды уже был, а теперь вот, вернулся вместе с Аней.

Обходим сувенирные лавки и магазины. Оказывается, в парке совсем недавно построили несколько десятков коттеджей под сдачу, и мы решаем остаться и больше никуда сегодня не ехать. Домик совсем новенький, внутри все удобства, как в гостиничном номере, и даже есть своя сауна.

Ужинаем в ресторане, выбираем в меню все три блюда из оленины. Очень вкусное и нежное мясо! Хотя оленей жаль, конечно. Надо будет прикупить оленью шкуру, пожалуй. Мы с Аней долго разговариваем, а за окном, низко над горизонтом, словно прибитое к небу неподвижно висит солнце. Сегодня и еще несколько дней для нас ночь так и не наступит.
.

День четвертый. Крещендо.

После завтрака мы все-таки решаемся приобрести оленью шкуру, по нашей просьбе продавец герметично упаковывает покупку в большой пакет для мусора. Через несколько тысяч километров шкурка успешно доедет до нашего дома, который будет украшать, напоминая о поездке. Но сейчас под нами уже опять проносится асфальт, над шоссе сильный туман, макушки елок вырывают клоки из низких туч. Через пару часов я сворачиваю в лес, на берег одного из миллиона озер. Сквозь дымку виден другой берег, вода прозрачна, воздух необычайно свеж. Всего за несколько минут на этом берегу душа моя погружается в состояние какого-то обволакивающего покоя, который вместе с туманом заползает под вороник, наполняет легкие, растворяется в крови. Хочется взять удочку, присесть у воды и окаменеть навечно. Если бы не комары, было бы очень трудно заставить себя уехать.

Я делаю над собой усилие, и вот мы снова на шоссе, пожираем новые километры. Незаметно туман настолько густеет, что превращается в висящие в воздухе крупные капли, этакий статичный, неподвижный дождь. Переход настолько плавный, что я не успеваю вовремя отреагировать и отдать команду «Одеть дождевики!». Оказывается, мои новые мотобрюки с мембраной быстро промокают, а вот туристические мотоботы и текстильная куртка весьма успешно сопротивляются влаге. И чего я раньше всегда ездил в коже и джинсах? Аня тоже частично промокла.

К статичному дождю добавляется динамический, уже обыкновенный дождь, становится весьма прохладно. Мне не привыкать, а вот Аня под указателем «Нордкапп 343 км» сообщает мне срывающимся голосом, что «ВСЕ ПРОКЛЯЛА». Странно, мы ведь и раньше попадали в дожди, и посильнее, но этот поход, кажется, дается Ане очень тяжело.

Начинается лесотундра, растительность становится все скуднее, маленькие и корявые деревца попадаются все реже, а местность удивляет необыкновенным рельефом. На несколько десятков километров дорога проложена идеальной прямой по вершинам гряды холмов, имеющих форму правильных полусфер. Рассекая водяную пелену, мы все время то поднимаемся вверх, то спускаемся вниз по этим полушариям, да и профиль дороги тоже полукруглый – разъезжаясь со встречными, я все время рискую скатиться в придорожную канаву. Удивляют озерца на вершинах холмов, на самом водоразделе. Кажется, что мы где-то на Луне. Неужели есть что-то крайнее этого края?

К норвежской границе мы приходим уже «на веслах», дождь стеной. Аня замерзла, лицо белое, взгляд злой, но при этом потухший. Срочно веду жену в какое-то кафе пообедать и согреться, сразу же заказываю горячего чаю. За столиком, в тепле и сухости, Аня размякает и начинает безутешно рыдать. Я сначала даже злюсь и не понимаю: ну дождик и дождик, что за трагедия? Возвращаюсь к мотоциклете, достаю из багажа бутылку вискаря и плескаю немного в стаканчик. Проверенное средство быстро помогает, жена успокаивается. В разговоре понимаю, что Аню больше любого холода и дождя угнетает само по себе наше непрерывное движение на север, подавляет ощущение неизбежно надвигающегося края или, если сказать иначе, конца света.

- Понимаешь, в Финляндии была «одноэтажная Америка», а здесь «Тянь-Шань». Мы как будто на том свете! - всхлипывает супруга.

Успокоившись, перекусив пиццей и даже немножко посмеявшись, мы отправляемся дальше, покорять Норвегию. Я ожидал, что эта страна, из европейских лидеров по уровню жизни, на вид будет заметно богаче Финляндии, но дело обстоит ровно наоборот. Дороги становятся ухабистей, разметка пропадает вовсе, в архитектурном стиле доминирует строительная бытовка, иногда относительно крупная, на шестерых. Дождь поливает все сильнее, на шоссе частенько попадаются попутные, сильно навьюченные велосипедисты. Говорю Ане в шутку: «Подумай, как хорошо, что я у тебя мотоциклист, а не маньяк-велосипедист». Смеется.

Дождь наконец заканчивается, но становится очень холодно. Вдруг из-за очередного поворота возникает большая вода. Мы на берегу Северного ледовитого океана! Свинцово-серая гладь, низкие тучи, несколько безжизненных островов вдали, а вдоль нашего берега – грязная полоса покрытых водорослями камней, потому что отлив.

Немедленно слезаю с мотоциклеты и делаю несколько кадров, Аня отказывается вылезать из люльки. Катимся дальше на север по берегу огромного фьорда. Дороги пустынны, изредка попадаются туристические автобусы и мотоциклисты, одиночки и небольшими группами, с океана дует ледяной ветер, лунные пейзажи сменяются марсианскими. Я начинаю постепенно осознавать все сверхчеловеческое величие Севера: эти края созданы для существ совсем иного масштаба, люди здесь слишком маленькие, суетные и совершенно беззащитные.

Позади больше пятисот километров, мы уже очень устали и заледенели, в тусклом свете не понятно, вечерние сейчас сумерки или утренние. «Еще хуже может быть только здесь, когда стемнеет. Интересно, сколько сейчас времени?» – думаю я. Тут же меня посещает радостное открытие: «Ведь здесь не темнеет! Значит, хуже уже быть не может!»

Постепенно я впадаю в какое-то блаженное оцепенение. Мотоциклета везет нас сама собой, и довольно шустро, я уже не вмешиваюсь в управление. Ретра петляет по фьордам, открывает газ в правых поворотах, иногда обгоняет туристические автобусы. Я рассматриваю скалы, океан, острова вдали, и сознание погружается в какой-то первозданный мысленный бульон. Внезапно меня накрывает чувством полного, всеобъемлющего счастья. Я стою на границе Вечности! Я чувствую ледяное дыхание Бога! Он невообразимо велик. Он именно такой, не добрый и не милосердный, ему просто нет до меня дела, ведь вся моя вселенная ничтожнее самой маленькой песчинки на этом побережье. Но мне не обидно и не страшно. Я счастлив только потому, что Он существует.

Для тех, кто точно решил добраться до Нордкаппа, после всех вышеописанных впечатлений заготовлена призовая игра: два очень страшных туннеля, а туннелей я на своем веку повидал, можете мне поверить. Первый словно выгрызен в скале какими-то огромными существами, в нем нет бетонных сводов, колонн или других инженерных конструкций. Неровные стены иссечены огромными инструментами, а может быть когтями и зубами. От редких фонарей идет тусклый свет, с потолка интенсивно капает, но самая жуть – это боковые ответвления, в которых абсолютно черная чернота, чернее которой быть не может. Наверняка это ходы непосредственно в царство Аида, и если когда-нибудь из преисподней на землю полезут потусторонние твари и начнется конец света, то это произойдет именно здесь.

«Страсть то какая, мать твою!» – мой религиозный экстаз как ветром сдувает, оцепенение отпускает, и я возвращаюсь к реальности. «Наконец-то самое страшное позади!» – думаю, когда мы выезжаем в тусклый дневной свет, и ошибаюсь. Впереди еще один туннель – Nordkapptunnelen. Почти семь километров чистого ужаса. Внутри гранитной скалы, под большим уклоном, строго по прямой мы спускаемся вниз, к берегу океана, под воду, под морское дно. «Вот и все» – думаю, – «Сейчас мы попадем прямиком в ад.» Но вот дно пройдено, и так же по прямой мы начинаем подниматься. В стенах с равными интервалами выдолблены ниши, внутри телефонные будки для вызова экстренной помощи. Одним углом будка стоит на асфальте, а под другим – бетонное основание высотой сантиметров тридцать. Какой же здесь уклон, интересно? И что это видно далеко впереди, в створе туннеля? Какой-то желтый столб ровно посередине... Нет, это разделительная линия, которая уходит вертикально вверх! Уклон становится вдове круче, перехожу на третью передачу, наваливаюсь на руль, чтобы не перевернуться (ну это, допустим, с перепугу показалось).

Весь туннель проложен по прямой, но выезд почему-то под углом 90 градусов. Ах, наконец-то мы под открытым небом! Всего семь километров назад я и не предполагал, что эти безжизненные пейзажи покажутся такими дружелюбными после подземного кошмара! Наконец мы на острове, где находится сам мыс: можно наконец расслабиться, осталось только доехать до города, заселиться в гостевой дом, достать нашу почти целую бутылку «Чиваса». Мы с Аней еще не знаем, что нас ждет контрольный в голову. Хоннингсвог встречает жутковатыми заброшенными бетонными конструкциями, похожими на старые газгольдеры или, возможно, рыбный завод. Судя по сильному запаху гнилой рыбы, скорее второе. За поворотом начинаются домики, такие же веселенькие трехэтажные бытовки с белыми окошками, а на главной улице есть даже настоящие каменные дома. В городе на глаз должно быть не больше пары тысяч жителей и от силы десятка полтора улиц. Спрашиваю у нескольких прохожих, как проехать по нашему адресу, но никто не может вспомнить, где находится такая улица. Даже продавец в единственном открытом магазине. Даже охранник в порту. Все делают задумчивые лица и говорят, что, мол, да, слышали про такую улицу, но вот где она, точно не помнят. Словно я в Химках спросил, как найти Воздвиженку.

(фото из Википедии)

Пытаюсь не впадать в панику, хотя единственная гостиница полностью заселена и весь тротуар у входа заставлен мотоциклами, а нам очень хочется скорей найти ночлег, и даже палатки у нас с собой нет. Часа через полтора мы самостоятельно находим нашу улицу, Аня по маленькой фотографии в распечатке брони опознает нужный дом. Стучим во все двери, но никто не открывает. Наконец Аня решительно толкает дверь и входит – внутри какие-то люди в исподнем. Женщина говорит, что гостевой дом переехал и находится у самого въезда в город, напротив заправки.

Проклиная все на свете, мы возвращаемся обратно и сразу же находим наш «Northcape Guesthouse». Девушка на ресепшене оказывается русскоговорящей, даже не думает извиниться за неправильный адрес и полтора часа украденного времени, проводит меня в коморку на третьем этаже: детские кроватки, скрипучий пол, облезлый санузел в коридоре, на втором этаже общая кухня. Да за такие деньги у нас в Рованиеми был собственный дом с сауной и шикарный завтрак в ресторане! Выхожу обратно на улицу – Аня уже отвязала всю поклажу и даже зачехлила нашу мотоциклету, вот молодец! Горячий душ и пара глотков благословенного шотландского напитка помогают нам немедленно провалиться в глубокий сон.
.

День пятый. Токкаты и фуги. Кульминация.

Условным полярным утром, пока мы привязываем сумки к мотоциклете, мимо проходят несколько колонн: одни на «БМВ», другие на «Голдвингах», да еще с прицепами, третьи на «Харлеях». Пересекаем дорогу и на АЗС напротив нашего клоповника заливаем полный бак, покупаем бутерброды. Подсаживаемся за единственный столик к пожилому мототуристу, под окном припаркован его «БМВ» с швейцарским номером. У мотодеда просветленный взгляд и характерное серовато-обветренное лицо, как обычно бывает после третьего дня бездомной жизни. Швейцарец говорит, что ночевал на самом мысе в палатке, что утром было +5 и густой туман, ничего не видно. Мы прощаемся и покидаем Хоннингсвог в последнем рывке еще дальше не север. Нам везет – сегодня даже солнечно! И нет дождя. Хотя чертовски холодно...

Дорога петляет по холмам и невысоким горам, поросшим мхом и худосочной травкой. В складках рельефа иногда виден снег. Это разгар лета! Постоянно попадаются встречные и попутные мотоциклисты, на просторах пасутся олени. Периодически встречаются туристические автобусы, изредка – легковушки.

Мотоциклистов почти столько же, сколько оленей. А рогатые здесь повсюду. Кстати говоря, вдоль шоссе частенько попадаются кемпинги, где можно снять отдельный небольшой домик. Знать бы заранее – не стали бы связываться с этим убогим гостевым домом в городе.

Наконец мы подъезжаем к табличке «Нордкапп» и шлагбауму – въезд на мыс платный. Мы сделали это! Дует ледяной ветер, Аня даже отказывается снимать шлем, и мы обходим по кругу смотровую площадку на скале. Зато туман сдуло и нам крупно повезло – отлично виден океан. Подумать только, следующая суша прямо по курсу – это уже Америка!

Мы фотографируемся со знаменитой скульптурой в форме глобуса, которой я даю альтернативное название «жопа мира». Заходим в огромный туристический комплекс и закупаем сувениров. Вот, кажется, и все – пора возвращаться.

На обратной дороге туннели уже не кажутся такими жуткими, хотя все равно страшновато. Погода разгуливается, на солнце даже тепло. Останавливаемся на берегу, прогуливаемся по мягкому мху, замечаем вдалеке у воды несколько человек с удочками. Аня находит экзотического представителя местной флоры, или может быть даже фауны.

Сильное впечатление производят обшарпанные лачужки, дачные домики на берегу океана. Ну ладно нам – экзотика, приехали на несколько дней и скорей домой, в теплые края. Пытаюсь представить себе человека, который на выходные выезжает с детьми, тещей и рассадой на такую вот дачу. Даже страшно подумать, что здесь творится осенью, и что вообще можно делать на такой даче, кроме как целенаправленно спиваться: посмотрел в окно – хлопнул рюмку, вышел во двор – не меньше стакана.

Наверняка это местные из рыбацких поселков, им сам черт не брат. Как можно заставить себя оторваться от этих голых и холодных, но таких прочных и родных камней, и уйти в открытый океан, в самую пучину, в ледяную пасть смерти? После этого даже такая дача, наверное, кажется райским уголком, полным тепла и уюта. Да, эти люди сделаны из совсем другого теста. Точнее, это мы из теста, а они из какого-то более прочного материала.

Еще по дороге туда я приметил одно место, небольшую бухту, где дорога проходит совсем низко у берега, запомнил песчаный пляж. Вот же оно! А не искупаться ли мне в Северном ледовитом океане? Под Анины причитания о том, что я совсем рехнулся, неспешно снимаю с себя многочисленные слои одежды. Несколько проезжающих по шоссе мотоциклистов чуть не сворачивают себе шеи, наблюдая мой подход к воде. Сказано – сделано! И вода не такая уж ледяная, как можно было подумать. Если честно, то я, конечно, еще перед стартом запланировал купание. Была у меня давняя мечта – омыться водами всех четырех океанов Земли, ведь раньше я уже окунался в Атлантический, Тихий и Индийский океаны. А сегодня покорен последний, Северный.

После омовения я неожиданно погружаюсь в состояние полного умиротворения и гармонии. Нет, это уже не то острое счастье, которое я испытал вчера, и меня не посещают мысли о божественном и вечности. Мысли вообще куда-то все пропадают, холодная соленая вода будто смывает все старые обиды и заботы, и счетчик обнуляется. Я словно частично растворяюсь в этом Севере, а он частично растворяется во мне, мы перемешиваемся и уравновешиваем друг друга, и душа моя приходит в совершенный покой, наполняется тихой и светлой радостью.

Тем временем мы поворачиваем на запад и едем в сторону города Алта. Дорога идет через тундру, иногда в складках местности виден снег, на склонах небольшой горы опять попадаются дачные домики. Там, на берегу, хотя бы есть вид на океан, а здесь то что, господи, они делают? Алта неожиданно оказывается более или менее настоящим городом. Я понимаю, что будет негуманно по отношению к Ане продолжать путь еще три дня вдоль северного побережья, как изначально задумано, да и самого уже, после всей этой дичи и безлюдья, неудержимо тянет в тепло и какой-нибудь большой город. Мы принимаем решение ехать строго на юг к Балтийскому морю и по шведскому берегу спуститься в Стокгольм.

Кульминация пройдена, теперь нам предстоит только возвращаться. Впереди лишь спуск, откат, отход, отлив. Бросаем последние прощальные взгляды на Северный океан и сворачиваем на шоссе 93 на юг, вдоль глубокого каньона плавно поднимаясь на плоскогорье. Появляются деревья, петляющая по каньону быстрая река иногда расширяется до больших озер, с которых дует ледяным холодом, постепенно по сторонам вырастает тайга. Нас обгоняет оппозитный турэндуро с французским номером, сажусь на хвост и целый час не отпускаю француза слишком далеко. На заправке перекидываемся парой слов: коллега возвращается с Нордкаппа в Париж через Прибалтику.

Ближе к вечеру под городом Каутокейно останавливаемся в очень приличном трехзвездочном отеле. Шикарный номер, на первом этаже ресторан, в цокольном помещении какие-то СПА процедуры, футуристические лифты... Снаружи трехэтажное здание, естественно, обшито серенькой вагонкой.

На площадке у входа запаркованы три «Харлея» с мурманскими номерами, у одного крышка масляного бака закреплена изолентой, а весь хвост мотоцикла справа залит маслом. Подходит пожилой норвежец, задает вопросы о нашей Ретре. В молодости он тоже ездил на мотоциклах, а сейчас у него пятьдесят вторая по счету машина, но самой любимой по-прежнему считает «Ниву». Делимся ностальгическими воспоминаниями: да, я тоже раз в год перебирал коробку и несколько раз менял помпу, но в остальном какая же клёвая машина была! Тем временем подходят владельцы «Харлеев», явным предводителем выглядит импозантный бородач, представившийся Старпомом. Парни приехали сюда на какое-то клубное мероприятие. Возвращаюсь в ресторан за столик к сердитой Ане – нельзя так надолго отлучаться! Норвежец подмигивает на прощанье: «Понимаю, я тоже женат».
.

День шестой. Импровизация.

Просыпаемся солнечным утром, но как только заканчиваем завтрак, за окном сразу же темнеет, налетают черные тучи и заливают все дождем. Грустные, мы поднимаемся в номер собирать вещи, а когда выходим на улицу – дождевой фронт уже уходит куда-то на восток, впереди над шоссе ясное небо. Быстро собираемся в путь.

Постепенно становится все теплее. Вот и граница: добро пожаловать в солнечную Финляндию! Мы едем и едем, Аня наконец расслабилась, улыбается теплому солнцу. Сворачиваю на берег большого лесного озера с песчаными и безлюдными берегами. Мы пытаемся искупаться голышом, но озеро оказывается очень мелким, чуть выше колена. Зато вода такая теплая! Жизнерадостно плещемся на мелководье, долго вытираемся, вытряхиваем из одежды песок и, освеженные, собираемся в дорогу.

Еще по дороге на север нам попадались на обочинах странные механизмы, похожие на старых и ржавых боевых роботов времен Четвертой мировой. Тогда я несколько раз пожалел, что не смог остановиться и сфотографировать эти чудные агрегаты. И вот, на радость, как раз попадается еще один, причем в приличном состоянии. Торможу рядом и фотографирую механическое чудо.

Ближе к вечеру, удачно проскочив мимо страшного грозового фронта со сверкающими тут и там молниями, мы въезжаем в город Торнио и останавливаемся в недорогой гостинице на берегу широкой реки, где-то совсем недалеко от Балтийского побережья.
.

День седьмой. Джаз.

Только отъехав от гостиницы, мы внезапно покидаем Финляндию. Знак «Швеция» расположен непосредственно на круговом движении, даже не сфотографируешь. Намотав на кардан еще сотню километров идеального шведского шоссе, мы останавливаемся залить полный бак и неожиданно видим кусочек синей Балтики, Аня фотографирует меня на фоне моря и забавного «Танкопеда».

С шоссе сворачивает мотоцикл с голландским номером и двумя мужчинами в дождевиках и рваных больничных бахилах, по возрасту байкеры могли бы быть отцом и взрослым сыном. Старший внимательно обходит вокруг нашу Ретру, рассматривает номерной знак и внезапно обращается ко мне на хорошем русском. Рассказываем друг другу о маршрутах и планах. Голландцы говорят, что ехали нам навстречу несколько часов под дождем, и я сразу же впадаю в панику, предлагаю Ане заселиться в гостиницу и никуда больше сегодня не ехать.

Супруга строго возвращает меня в график путешествия и обещает договориться с богом дождя. Действительно, весь оставшийся день на нас не капает ни капли, хотя небо затянуто тучами. К вечеру мы заезжаем в кемпинг с целью сэкономить и снять здесь комнату, хотя в итоге оказывается, что без палатки экономии не получается. Крохотная комнатка с двухэтажной кроватью стоит 50 евро, плюс 15 за аренду постельного белья, плюс на завтрак надо что-то съесть. В итоге получается почти те же 90 евро за ночь, что и нормальная гостиница со всеми удобствами и шикарным завтраком.

На парковке подходит пожилой швед, рассматривает нашу мотоциклету.

- Ммм! Совьет? - спрашивает.
- Рашшен - отвечаю я.
- Экспенсив!
.

Дни восьмой и девятый. Имперский марш.

Снова прекрасное шведское шоссе, снова вокруг бескрайние леса, пейзажи окончательно становятся похожими на наши, среднерусские. В Швеции огромное количество американских автомобилей 50 – 70 годов в идеальном состоянии. По крайней мере в субботу. Рычат своими восьмерками, ползают в разных направлениях, некоторые даже тащат за собой аутентичные кемперы соответствующей эпохи. За два дня мы повстречали не меньше полусотни этих красавцев.

Съезжаем с шоссе на заправку, на самый берег круглого лесного озера, где прогуливается семейство гусей. На соседней колонке заливается мужик на «Индиане» 1948 года в безупречном состоянии. Достает из кофра маленькую канистрочку и добавляет в бензин масло. Я заинтригован, начинаю разговор. Оказывается, старинный дефорсированный мотор плохо переваривает высокооктановый бензин, поэтому хозяин подмешивает масло.

Ближе к вечеру мы решаем оставить прибытие в Стокгольм на завтра и заночевать в городе Ёвле. После всех приютивших нас таежных поселков это первый настоящий большой город: многоэтажные каменные дома, какие-то замки, башни, памятники. Мы гуляем по центру, проходим через большой парк, по мосту над быстрой горной рекой. Между кустами по газону шныряют вольные декоративные кролики, по соседним улицам ползают великолепные американские дредноуты. Один из вариантов рая на Земле.

Ужинаем в ресторане при отеле и рано ложимся спать, но среди ночи оба просыпаемся. Из-под штор пробивается неоновый свет, слышны громкие звуки, крики, смех и музыка, под окнами периодически проносятся мотоциклы с прямотоками. Народ гуляет часов до трех ночи, после деревенской глуши норвежской глубинки это очень непривычно. Мы с Аней долго не можем заснуть и смотрим по телевизору какой-то старый вестерн с Иствудом. Естественно, утром чувствуем себя совершенно разбитыми. Потихоньку собираемся и выкатываемся по направлению на Стокгольм, не доехали вчера всего-то сотни полторы.

Вот и столица, широкие проспекты, плотное движение, многуровневые развязки. Оказавшись приблизительно в центре, рядом с вокзальной площадью, мы заселяемся в первую попавшуюся гостиницу. В лифте отсутствует внутренняя дверь, забавляет картинка по технике безопасности.

Два дня мы гуляем по Стокгольму: красивый, широкий, величественный имперский город. Одно слово – столица! После тундры сильно впечатляет.

Королевский дворец охраняют специально откормленные толстожопые гвардейки :)

Примерился к спортбайку. Нет, не удобно!

А вот такие телефонные будки по всему городу в эпоху айфонов вызывают неподдельное уважение.

На улицах также много раритетной техники. Некоторые даже до сих пор работают в такси!

.

День десятый. Антракт.

Утром приезжаем в порт и грузимся на паром в Таллинн. В судне 9 этажей, магазины, рестораны, казино. Как только выходим из порта – начинается ливень. Параллельным курсом, с головой зарываясь в волны и поднимая стены брызг, нас недолго провожают несколько открытых штурмовых катеров береговой охраны со спецназовцами на борту.

После ужина Аня уходит в каюту смотреть Олимпиаду – как на заказ, транслируют конный спорт – а я выбираюсь на палубу полюбоваться на море. Народ радостно гуляет по палубе, кто-то играет в казино, много пьяных. Вскоре сильный ветер и брызги загоняют меня на ночлег.
.

День одиннадцатый. Менуэты.

Утром выгружаемся в Таллинне, въезжаем в старый город и останавливаемся в первой же гостинице за крепостной стеной. Весь день гуляем – вокруг очень много старины, в основном в отличном состоянии. Такой компактный, настоящий средневековый город. Мы очарованы.

.

День двенадцатый. День рождения.

Сегодня у Анечки день рождения! Мы целый день никуда не едем, гуляем по старому Таллинну, сидим в кафешках, заходим в магазинчики и вообще проводим время только так, как хочет именинница.

На центральной площади сегодня рынок. Мы обходим все прилавки, покупаем друг другу по свитеру и разные сувениры родным и друзьям.

На праздничный обед заходим в ресторан Старая Ганза и переживаем одно из самых ярких гастрономических впечатлений в жизни. Это просто что-то фантастическое и ни на что не похожее! Ресторан специализируется на средневековых рецептах: темное медовое пиво на травах, белое вино с корицей, рулька с лесными ягодами, луковое варенье, перловая каша. Совершенное необычно и очень вкусно. Даже вместо хлеба – лепешки с лесными орехами и семечками.

А какие интерьеры! Отдельно стоит отметить туалет: полумрак, закопченный потолок, перед лицом жарко горит свеча. Умывальник представляет собой каменную плиту с дыркой, над которой висит медный кувшин. Наклоняешь – на руки бежит струя воды.

Нам очень нравится Таллинн.

Обязательно приедем сюда еще когда-нибудь.

А завтра пора стартовать домой! Соскучились уже.
.

День тринадцатый. Хард рок.

Выезжаем из Таллинна на восток – окраины застроены панельными многоэтажками, мы могли бы быть где угодно в бывшем СССР. Еще вчера утром я заметил, что мотоциклету как-то странно побалтывает на дороге – осматриваю всю ходовую и крепеж, подкачиваю колесо, но не помогает. В середине дня резко спускает заднее колесо: оказывается, оно просто протерлось до дырки ровно посередине. Задний брызговик висит очень низко и самый центр протектора совсем не видно, боковая же часть выглядит вполне прилично. Целый час трачу на попытки поставить мотоциклету на центральную подножку: со спущенном колесом Ретра лежит на глушителе, очень тяжело и неудобно. В итоге Аня изящным жестом останавливает грузовик, дальнобойщик помогает поднять мотоциклету. Теперь уже я быстро меняю колесо и мы продолжаем путь.

Ближе к российской границе начинается приличный дождик. Эстонцы, видимо из вредности, не ставят указатели с какими-либо русскими словами, и разобраться непросто: даже Псков как-то так написали, что никогда не догадаешься. Вот и пограничный шлагбаум – оказывается, на переход нужно записываться заранее по телефону или через интернет. Нас просят проехать в зону ожидания, в специальной будке записаться и ждать под дождем на открытой площадке, когда номер нашей очереди высветится на электронном табло. Расстроенные, мы морально готовимся долго ждать, однако к великой радости наш номер высвечивается буквально через две минуты. Эстонцы быстро оформляют наши документы, с российской стороны пограничница выбегает из будки и машет нам руками, чтобы заезжали под навес в объезд очереди автомобилей – дождь все-таки! Это один из самых легких и быстрых переходов границы в моей жизни, а сотрудники уж точно – самые доброжелательные.

Трасса на Псков неплоха, но вскоре мы уходим вправо на разбитую дорогу местного значения, которая в итоге должна привести нас на Рижское шоссе. Прыгая по родным ухабам и колдобинам, к вечеру мы подъезжаем к населенному пункту с замечательным названием Опочка. Я ожидаю, что вскоре появятся Опечень и Опозвоночник, но вместо них слева от шоссе мы видим симпатичный новенький мотель и решаем здесь и заночевать.
.

День четырнадцатый. Хэви-шмеви трэш металл.

Утром мы добираемся до ужасно разбитой трассы Балтия – на несколько сотен километров асфальт чудовищно изуродован, шоссе в глубоких колеях, ямах и заплатках: местами подолгу приходится ползти на второй передаче. Эх, надо было ехать до Питера! После Волоколамска начинается знаменитый автобан, Ретра неожиданно разгоняется до 130 км/ч – видимо, тоже соскучилась по дому.

Вот и все, мы возвращаемся в потоки машин и суету огромного города. Сейчас даже не верится, что где-то далеко-далеко в тундре бегают олени и волны Ледовитого океана бьются о вечные скалы. Я говорю иногда сам про себя, что я южный человек, потому что люблю тепло и солнце. Но, как кем-то было сказано раньше, вместо нас всегда возвращается кто-то другой. Вот и внутри меня поселилось нечто новое, и уже сейчас я точно знаю, что когда-нибудь оно обязательно позовет меня обратно на Север.

ноябрь 2012 г.