"Русь уходящая" (Часть1)

Эх, ну и большая же работёнка мне предстоит… Ведь написать о наших приключениях на Русском Севере в двух словах не получится! И на двух страницах – тоже не выйдет. Знаю я себя: слово за слово, мысль за мыслью - и побегут вниз строчки, замелькает, запрыгает курсор, еле сдерживая своим тщедушным тельцем лавину текста. Так с чего же всё началось?

Давно уже загорелись мои глаза и навострились ушки. Давно читаю я в интернетах про далёкие берега Баренцева и Белого моря. Куда поехать? Что посмотреть на пути к ним? Хочется увидеть Варзугу, Териберку, Онегу, Архангельск, Мезень, Кимжу… А ещё деревни Поонежья с удивительными деревянными церквями и столетними избами. «Мотокраеведение» - вот такой термин лучше всего характеризует задуманное мной путешествие… Но мы никогда даже в Вологде не были, а я настроила наполеоновских планов! Придётся выбирать.
И для начала придётся выбрать, едем мы «на Мурманск» или «на Архангельск».

Помнится, как-то под Новый год Саша привёз с работы большой календарь, который руководство специально заказывало для сотрудников в подарок. Посвящён он был деревянному зодчеству Русского Севера, и назывался печально – «Русь уходящая…» Фото были обработаны и имели преимущественно пепельно-серые или сине-сизые тона. Выглядел календарь достаточно стильно и даже дорого, но народ его не оценил – многие не забрали свой экземпляр из-за «мрачного» вида. А меня эти фото и влекли, и тревожили одновременно. «Русь уходящая» - куда? Без нас и на совсем? А мы как же? И поселилось с тех пор беспокойство: мы ведь и правда можем не успеть. Не успеть увидеть, понять, что-то сделать по мере сил… Решено – едем в Архангельск!

И закипела работа. Выписываю всё, что интересно из достопримечательностей, смотрю, где они плотней «кучкуются». Так вырисовывается маршрут. Клею самодельную карту, отмечаю все места, которые хочу посетить… Ишь ты, «посетить»! А ты не забыла, что едем-то мы на трёхколёсном пепелаце, и чтобы «посетить» эти самые интересные места, придётся к ним сунуться весьма издали, ужаснуться тому, что зовётся дорогами, и, сжав зубы и скрепя сердце, протрястись сотни км, постоянно прислушиваясь к всхлипам и стонам, издаваемым «Ретровской» подвеской? И вот только потом - «посетить»… Конечно, не забыла. Свежа ещё в памяти алтайская прогулка к Каменным грибам. Кстати, ничего, что я тут с собой разговариваю? Но ведь так всё и было: сомнения, угрызения совести, что опять я потащу Сашку и «Ретру», куда «Макар телят не гонял»… Может, встать на М-8, да и всё, через 2 дня - Архангельск, без шуму и пыли, что называется? А вот это вру!!! Никогда подобных мыслей не было в моей дурной голове! И я буду счастлива, если их там и не заведётся!
Сашка к моим планам отнёсся, как всегда, с пессимистическим фатализмом.
- Тебе видней. Всё равно ведь поедем туда, куда ты решила.

К сезону «Ретра» была подготовлена им на 5 с плюсом, блестела, как новенькая, и обута была в свеженькую Хейденау К-28. Поскольку начало сезона было отложено майскими снегопадами на июнь и затем июньскими дождями с вечной t +10 практически на июль, то в поездку мы отправлялись изголодавшимися и соскучившимися по всему, на чём стоит и держится жизнь любого песенно-былинного байкера: шум дорог, вольный ветер и т.д. Июль был в разгаре, но лето так и не наступало, всё тот же дождь и +10, а мы смело выехали на север.
- Бедолаги, - сказал нам накануне отъезда мой папа.
А бабушка просто тихо перекрестила, стоя на крылечке.

Выезжали мы в субботу, что было весьма умным ходом с точки зрения безпробочного продвижения по «бетонке» и попадания на М-8, по которой мы планировали добраться в первый же день до Вологды. Впервые наше путешествие начинала не я, «уступив» Саше самый холодный, мокрый и неинтересный отрезок пути. Несмотря на то, что я была упакована в футболку, рубашку, лёгкий пуховичок, мотокуртку и дождевик, жарко мне в коляске не было. Тепло тоже. Свежепоставленный ветровик лишь поменял направление воздушных потоков: теперь они шли слева, и капли дождя хитрыми завихрениями попадали снизу под визор, чему я рада не была. Так, под дождём, мы проехали около 200 км. Но мерзопакостной погоде не под силу было сбить мой бодрый настрой. Я себе в голову вбила, что для нас главное – выехать из Московской области, ведь за её пределами, как известно, другая жизнь… А значит, другая погода!

И вот – пожалуйста! Дождь и впрямь сошёл на нет, и местами, - о чудо!-, начал проглядывать лоскут синего неба.

Подкрепившись на заправке кто чем, - «Ретра» - бензином, мы – хот-догами с кофе, - тронулись дальше. Теперь моя смена: сажусь за руль и вся переключаюсь туда – в дорогу.
За день я проехала более 200 км из 520, и к вечеру заболели спина и левая рука: управлять гружёной «Ретрой» было непросто. А дорога между тем собирала жизни тех, кто был беспечен и невнимателен. Ёжик, ворона и вот…человек под колёсами авто…Страшная жатва. Может, пешеход всё-таки выжил? За рулём я не могу переживать или бояться, сейчас я – пилот, а дорожная ситуация меняется так быстро. Сжимаю губы, хмуро сдвигаю брови и – еду.
В Вологду прибыли только около 22ч, под вечер я уже выполняю обязанности штурмана, веду наш экипаж в гостиницу «Вояж» (цена – 1800 за сутки, с завтраком). Здесь нам предстоит остаться на два дня, так как завтра я хочу весь день посвятить ей – исконно русской, горько-ссыльной, - Вологде. А пока надо отыскать место, где можно поужинать. Пока Сашка таскает вещи, нахожу ещё работающий ресторан «Дрова». И веду недовольного Сашку сумеречными дворами пятиэтажек куда-то вниз, к реке. Ему всё кажется, что мы блуждаем явно не там, где могут быть нормальные заведения… Ресторан мы отыскали прям на набережной, и оказался он очень даже хорош! Вкусненько откушали, попили пива. Колориту никакого особенного северного в этот день не ощутили, но это ж самое начало, всё впереди!
На следующий день я еле проснулась без чего-то 10 и поползла на завтрак, подгоняемая Сашкой. А вернувшись в номер, опять свалилась дрыхнуть. Вот что значит – неподготовленный к дорожной жизни боец! Сдулся после первого же дня пути! В 12 Сашка не выдержал и рявкнул на меня, пришлось выползать и спешно мобилизовываться. Хорошо, что у меня ещё дома был разработан план осмотра города. На такси (за 70 руб) мчим скорее в центр и начинам гулять. Гуляние – и есть, собственно, основной метод познания, позволяющий ознакомиться с историческим центром, «Кремлём», северной архитектурой, а также полюбоваться рекой и Вологодскими видами, открывающимися с набережной. Что же мы увидели и узнали, гуляючи?

1. Памятник К.Н.Батюшкову

2. Храм Александра Невского

3. Поднялись на колокольню Софийского собора (1568-1570 г)

4. В историко-краеведческом музее зашли на выставку современной живописи

5. К двум часам пришли смотреть сам Софийский собор (1568-70 гг) с его знаменитыми фресками, выполненными ярославскими мастерами.

Смотрительница сказала прийти именно в это время, чтобы мы могли попасть на бесплатную экскурсию. Узнали на экскурсии интересный факт. В 1570 году с Иваном Грозным во время молебствования случилось неприятное происшествие:
«В храме новоем похаживал,
Как из своду туповатого
Упадала плинфа красная,
Попадала ему в голову,
Во головушку во буйную,
В мудру голову во царскую», - так гласит предание. Что такое «плинфа красная» - никто толком не знает. Варлам Шаламов, уроженец Вологды, известный писатель и сын священника, служившего в этом храме, утверждает, что это был кирпич, выпавший из ноги ангела в росписи потолка, и что он раздробил царю палец на ноге. Как бы то ни было, кусочек штукатурки или кирпича, в голову он попал или в ногу, - а Грозный навсегда покинул Вологду. А ведь до этого, по некоторым данным, он хотел её сделать столицей России!

6. Рядом с «холодным», неотапливаемым Софийским собором стоит «тёплый», Воскресенский собор (1772-1776) Такая традиция строить храмы «парами» долго сохранялась в Вологде.

7. А ещё мы были в художественной галерее с богатой коллекцией полотен русских живописцев (Кустодиев, Айвазовский, Клодт, Коровин, Поленов, Васнецов, Маковский, Врубель, Фальк, Тропинин, Жуковский, Фальк), а также европейских классиков.

8. Обязательно зайдите в дом-музей Варлама Шаламова, расположенный на территории Кремля. В очень насыщенной и интересной экспозиции с особой резкостью звучит лагерная тема: именно «Колымские рассказы» сделали писателя и поэта знаменитым на весь мир. И не были бы они никогда написаны, не выжил бы Шаламов на другом Севере, не родном, а в вечной мерзлоте Магадана, если б не имел беспримерную силу духа, воли, ума, и не был бы плоть от плоти Севера этого, Русского, Вологодского. Судьба его вполне характерна для всей нашей многострадальной интеллигенции: думающая талантливая молодёжь, родившаяся ещё в царской России, быстро гибла от сталинского террора за верность ленинским идеалам. Не успевали или не хотели успевать за столь быстро меняющейся конъюнктурой. Слишком честными, восторженными, прямыми они были… В музее я купила книгу Шаламова «Четвёртая Вологда», где он очень подробно пишет про себя, свою семью и Вологду времён революции, Гражданской войны и НЭПа.
Выходим из музея, идём гулять дальше.

И вот я уже замечаю, как просматривается в современном городе силуэт Вологды ушедшей, той, по улицам которой бегали гимназисты и ходили ссыльные, отправленные сюда ещё царским режимом.

9. Картина прошлого проясняется ещё больше, когда мы побывали в музее на Советском проспекте, 16 А, который называется «Вологда на рубеже веков».

Там собрано много старинных фотографий с городскими видами, а также фотографии семейные, портреты жителей из лучших фотоателье города, сделанные по последней тогдашней моде. Из других экспозиций мне, как учителю математики, интересен был гимназический класс с табелями, экзаменационными ученическими работами «по арифметике», похвальными грамотами, учебниками, старинной доской и партами. На этих предметах лежит печать Торжественной Незыблемости Вечных Истин, ведь они привнесены сюда оттуда, из уважаемого, почитаемого и не всем доступного Храма знаний. Вот этого-то как раз очень не хватает «инновационной и модернизированной» современной школе.
10. От пищи духовной – к хлебу насущному. Поели вдвоём всего на 600 руб в заведении со сложным названием «Ресторан на каждый день «Кухня»»
11. Перешли через центральную улицу Мира и прогулялись по улицам Благовещенской и Засодимского, возвращаясь опять к Кремлю. Здесь сохранилось много домов XIX века.

12. Церковь Варлаама Хутынского (1780 г) и церковь Ильинская

13. Арт-объекты на набережной возле Кремля

14. Дальше наш путь лежал по другой, Пречистенской набережной к Красному мосту

15. Церковь св. Николая на улице Гоголя

Вернувшись вечером в гостиницу, я поняла, что отныне Вологда для меня - это не только кружево, масло и «резной палисад». Я очень рада, что провела здесь этот день. А судя по тому, что Сашка не ныл и не канючил, он – тоже.
Следующий день опять начался с раскачки. В 10 мы позавтракали, потом до 12 паковали сумки, за что были наказаны свыше: на выезде из Вологды на наши непутёвые головы пролился хороший дождичек.
Первую остановку мы сделали в Спасо-Прилуцком монастыре.

На его территории сохранилась деревянная церковь, возле которой находится могила поэта Батюшкова.

А ещё в монастыре действует семинария, и мы наблюдали, как молодые ребята в рясах ходят по закоулкам с печеньками да яблоками и разговаривают вдали от всех по мобильным. Может, им не очень-то это разрешают, вот они и используют минутки свободные?

Мы поехали дальше, в сторону Вытегры. Дорога была хорошая, ехать было приятно, несмотря на дождь, который в течение дня то стихал, то начинался снова. Зато заметно потеплело, весь день t была +19+20. На повороте на Лисин Бор, у заправки повстречали мототуриста Александра, возвращающегося с Нордкапа. Он путешествовал по Скандинавии 2 недели, и остался страшно доволен. Он же прорекламировал нам сеть кафе «Баранка», одно из которых здесь же, у заправки и находилось. Это было очень кстати, поскольку мы успели проголодаться.
После обеда за руль села я, но по хорошему асфальту мне пришлось ехать недолго. Перед Вытегрой начались участки грейдера, да плюс ещё ремонт дороги, из-за которого мы теряли время, простаивая на светофорах.

Вообще, зачем мы поехали в эту сторону? Я хотела заехать на Палтожский погост, который находится в 18 км за Вытегрой. Он знаменит двумя церквями: деревянной Богоявленской 1733г и каменной Знаменской 1810г. Но вот проехали мы больше 20 км, уже и Палтога позади, а где же церкви? Местные подсказали, что надо вернуться, мы проехали мимо. Пребывают храмы в таком непрезентабельном, прямо скажем, виде, что проскочить их не мудрено.

На фото из интернета, сделанном до нынешней вялотекущей кустарной «реставрации», изображено ну совсем не то, что мы увидели. Я расстроилась. Я ведь надеялась увидеть настоящее северное деревянное зодчество, на своей родине, там, где церкви вписаны в ландшафт с мыслью, с идеей, где они простояли не одну сотню лет. Пусть подновлённые и частично перестроенные, или же пусть покосившиеся и аварийные – но не потерявшие своего лица. Не все церкви доживут до времени, когда за них «возьмутся», это понятно. А что, если и дальше мы увидим такую же картину, что если повсеместно идёт такая «реставрация», а где не идёт, там и реставрировать уже нечего? Так куда и зачем мы тогда едем?

Но ехать всё равно надо. Оставили позади Вытегру, посмотрели по пути на шлюзы, на перекинутую из конца в конец неба радугу. Вот уже и закат заалел… Мы с Сашей махнулись снова местами и помчались в Пудож. Долго не темнело, и мы смогли по пути полюбоваться сосновыми лесами, разноцветными мхами и скромными северными цветами – всем тем, чем дорога и прекрасна Карелия (вот так незаметненько мы уже и до Карелии добрались!) Где-то в половине 11-го приехали в Пудож, стали обзванивать гостевые дома. В итоге заселились в «Благодать» за 1300 руб. С нами на кухне ужинала семья морского офицера из Мурманска, они возвращались из отпуска, с юга. Дали нам хлеба, к нашей лапше. И воды, чай вскипятить. Спасибо им за это! Мы ведь даже не удосужились в магазин заехать.

Утром мы снова особо не торопились. Выехали часов в 12. Вчерашняя идеальная дорога ушла на Медвежьегорск, а мы свернули на Каргополь, и асфальт быстро кончился. Но километров через 10 возник опять. Не супер, но нормальный. Так мы проехали ещё 80 километров. И ровно на границе Карелии и Архангельской области простились с ним совсем. Следующая «встреча с прекрасным» нас ожидала только в Каргополе. Но это только сказки скоро сказываются, да не скоро по российским дорогам едется, так что повременим с Каргополем-то…

Наша «Ретра», уделанная белой известью ещё на вчерашних грейдерах, бойко бежала вперёд по грейдерам сегодняшним. Не сказать, чтобы ей это шибко нравилось, и уж тем более эта тряска не нравилась Сашке. Но что делать, мы держали путь в самую глубинку, в места, где нет больших городов, но зато сохранился старый уклад жизни, где можно увидеть избы, выстроенные в традиционном северном стиле, где сохранились памятники деревянного зодчества. Ради всего этого можно и потерпеть.

Густая непроглядная зеленуха сменялась чёрными болотами с унылым сушняком, еловые и сосновые боры расступались перед светлыми озёрами да редкими деревеньками, а мы ехали себе потихоньку.

Вот осталась позади вытянувшаяся вдоль Кенозера деревня Орлово, и мы снова едем в хвойном лесу, но… вдруг прям на ходу заглох мотор. Заводим, он работает несколько секунд и глохнет снова. Сразу стало понятно, что дело швах. Может, отсоединилось что-то от тряски или замкнуло? Саша стал проверять всё подряд: свет есть, замок зажигания в порядке, карбюраторы тоже, бензин из бака подаётся, свечи в норме… Всё вроде на месте, всё должно работать, но двигатель либо не заводится, либо сразу глохнет. Пробуем запустить с кика. Схватил движок, чуть не завёлся! Теперь со стартера – опять двигатель дохленький, стартер жужжит понапрасну вхолостую.
- Надь, чего делать-то?
Ну что тут можно ответить? Главное, держать фейс серьёзным. Никаких эмоций, никаких лишних слов. Деловито в который раз обхожу мотоцикл, разглядываю свечи, трогаю пальчиком карбюраторы…
- Я проверял…
Приседаю перед двигателем, выдерживаю паузу, торопиться нам теперь некуда, надо спокойно что-то делать. Главное – не останавливаться, не дать ненужным эмоциям завладеть разумом. Шевелю топливную трубку…
- Бензин идёт…
- Надо смотреть или подачу топлива, или зажигание.
- Это ежу понятно…
- Вот всё по очереди и проверяй. Ещё раз. Свечи поменяй. На всякий случай.
- Да чего их менять! Они хорошие…
- Меняй всё равно!
Пока Сашка занят делом, пытаюсь вспомнить, далеко ли мы уехали от деревни. Кажется, что проехали её уже давно, но едем-то медленно. Связи нет, смартфон карты не грузит, но я помню, что до Каргополя ещё километров 60. Нас засекли комары, вьются вокруг целой тучей. Рядом журчит ручей, значит, от жажды мы точно не умрём…
- Не заводится! Что-то мне кажется, искра какая-то нестабильная…
- Давай я помогу, а ты смотри внимательно.
Дёргаю кик, Саша смотрит искру.
- Да её походу вообще нет! Теперь вроде есть… Опять нет! Зажигание посмотреть может? А что я смогу здесь, в лесу, сделать?
Саша снял крышку, посмотрел на зажигание, потрогал провода, датчик Холла.
- Может, он сгорел?
- А ты взял запасной?
-Нет.
- Вот зачем ты отчёты читаешь? У Бордо он сгорал, у Дяди Серёжи сгорал, я и то помню, что ненадёжная это вещь!- не сдерживаюсь в итоге я.
Ладно, хоть версия одна появилась, уже прогресс… А если не датчик? Даже думать об этом не хочется. Эх, позвонить бы дяде Серёже! Он бы помог, подсказал, верны ли наши догадки, но нет связи… Время идёт, пора выбираться из леса. Тормозим машину, за рулём приветливый улыбающийся турист.
- Не возьмёте на трос до ближайшей деревни?
- Не-е, тороплюсь, - и спешно уезжает.
А вот машина типа небольшого фургончика останавливается сама, хоть и направляется в обратную сторону, в Орлово. В видавшей виды машине едет семья из 3-х человек, возвращаются с Белого моря.
- Ребят, до Орлова 5 км, а в сторону Каргополя до ближайшей деревни все 20.
- Тогда мы вернёмся в Орлово…
- У меня коробка сильно греется, долго я вас не смогу тащить, поэтому в Орлово я вас оставлю, уж не обессудьте… Так, надо рым-болт искать, - с этими словами мужчина начал вынимать из кузова бесчисленный скарб, инструмент и т.д.
Перерыв весь кузов, Александр (так зовут водителя) попытался было вкрутить найденный рым-болт, да не тут–то было! В резьбе оказался обломок предыдущего рым-болта, и его даже зацепить было не за что, чтобы выкрутить.
- Ну ладно, езжайте, мы попробуем другую машину остановить, - сказал Саша.
- Нет, сейчас что-нибудь придумаем! Мне однажды в этих краях тоже помогли, когда я сломался, так что и вам я просто должен помочь…
Александр попросил сына подать коврик из салона, залез под машину, закрепил трос прям за балку. Но теперь не хватает длины, чтоб нормально буксировать мотоцикл…
- Сейчас мой трос поищем, попробуем два сцепить…
Опять поиски… А клали ли его вообще в машину? Кажется, Александру не удастся помочь нам… Но нет, нашёл! Сцепили тросы, можно ехать. Мне сказали лезть в салон. Там сидела жена Александра и прижимала пакет со льдом к распухшему колену.
- Вот, на валуне поскользнулась на Белом море во время отлива…
У этой семьи была куча причин проехать мимо! Но таков закон человеческий – кто сам на своей шкуре испытал, каково это, поломаться в глуши, и выбрался из неё только благодаря помощи добрых простых людей, тот обязательно поможет в следующий раз такому же застрявшему бедолаге. Потому на дороге куда чаще останавливаются потрёпанные жизнью старенькие машины, чем сияющие дорогие авто.
Дотащил Александр «Ретру» до начала деревни, но Саша попросил проехать ещё чуть-чуть, где хоть домов побольше. Прощаемся с Александром, благодарим за помощь. А к нам уже из ближайшей избушки вышел следующий добрый человек, Юрий, принял нас, можно сказать, с рук на руки.
- Откуда вы на таком мотоцикле? Это что, «Урал»?
Рассказываем про мотоцикл, про наше, ещё толком не начавшееся, путешествие. Узнаём, что в этих краях ловит только Мегафон, вышка прям в Орлово стоит. Жаль, у Юрия баланс на телефоне давно в минус ушёл, не сможем мы никому позвонить… Но вот останавливается машина со знакомыми Юрия, привезли они ему какой-то старый ненужный музыкальный центр, а сами едут рыбачить на озеро. У Юрия стоит вагончик на берегу, вот туда-то и хотят они заселиться.
- Эх, я бы вас туда поселил, но вот как раз сегодня люди на рыбалку приехали…
Зато они нам дали телефон, и мы смогли дозвониться до дяди Серёжи.
- Меняй датчик Холла,- я стою рядом с Сашкой и слушаю разговор.
- А если не он, что тогда?
-Меняй датчик, и не парь мозги ни себе, ни мне!
Потом, когда мы вернёмся и приедем в Одинцово, дядя Серёжа скажет, что это в общем-то всё, что мы могли сами починить, поэтому он был так категоричен. Если бы накрылось зажигание, какой уж тут ремонт?
Так, время 6-й час, я говорю Саше, чтобы он ловил попутку, ехал скорей в Каргополь, магазины автозапчастей до 7-ми должны работать.
- Нет, я тебя одну не оставлю. А если обратно я машину не найду? Поедем завтра с утра вместе.
Садимся на брёвнышки у дома Юрия, начинаем ковырять датчик. Точно ли он умерший? Юрий приносит тестер, оживляется, ведь он электрик по профессии, сам из Москвы, но сейчас уже на пенсии и решил перебраться сюда, в Архангельскую губернию.
- Вы постоянно тут живёте?
- Да, круглый год. Дом бабулька одна подарила, а вагончик у озера я сам купил. Жигуль вот свой никак не починю. Дворники уже кто-то отломал… А машина знатная была, экспортный вариант…

До пенсии я в ЖЭК-е работал, электриком. Лежишь на диване, пока вызов не поступит. 12 000 получал. Чёрт дёрнул перейти в одну крупную торговую сеть. Там холодильники должны постоянно работать, нельзя электричество ни на минуту выключить, любой ремонт – с риском. Покурить выйдешь – сразу штраф, нельзя в рабочее время. А платить стали в итоге те же 12 000. Ты, говорят, пенсионер уже, никуда не рыпнешься. Мне один жлоб однажды так прямым текстом и сказал: « Я наберу 20-тилетних, выжму их, а к 35-ти вышвырну, наберу снова молодых. Капитализм! А вы, пенсионеры, вообще никому не нужны!»
Думаю, достало Юрия всё, вот он в 66 лет и оказался здесь, в глуши. Топит печь, сажает несколько грядок картошки. Камнями обкладывает потихоньку свой любимый ручей, текущий позади избы.

Но не стал он здесь своим, опасается местных. Хотели мы дойти до соседнего дома, там у хозяина тоже «Жигули», а жигулёвский датчик Холла нам как раз подходит. Вдруг завалялся такой? Так Юрий не пустил.
- Он алкаш, вообще не нормальный делается, как выпьет!
Но сосед сам пришёл.
- Ты чего траву у дома не обкосил? Сколько раз тебе говорить?- а сам нас разглядывает и «Ретру». Вообще, появление в таких краях новых людей – событие, вот и не удержался мужик, любопытно стало.
Мы коротко объяснили, кто мы и откуда, спросили про датчик. Но датчика у соседа не оказалось.
- Он тут с пистолетом пьяный бегал,- сказал Юрий, когда тот ушёл. – В дом я вас не приглашаю, слишком у меня… некомфортно вам будет. Палатку можете на участке поставить, у ручья вот место есть.
- А у озера можно?
- Нет, что вы! Там знаки, водоохранная зона, тут одни отдыхали, их за мангал хотели оштрафовать!
- Да мы огня и не разводим…
- Не надо, вам говорят!
Было видно, что Юрий ужасно боится всяких неприятностей. Ладно, заночуем здесь. Мы перекинули досочку через ручей и пошли смотреть что там, за ручьём и кустами. Оказалось, большое поле, а за ним лес. Вот на краю поля и расположимся! И с дороги нас не видно, и от дома Юрия и нашего мотоцикла недалеко. Получаем от нашего дружелюбного хозяина бутылку с питьевой водой, чтобы заварить чай, и идём прогуляться перед сном на озеро. Вот только подхода к воде и нету! Берег зарос тростником.

Что ж, расположимся на полянке. Из травы налетела куча мошки, про комаров вообще молчу. Весь день стояла жара, а не разденешься: то слепни, оводы атакуют, то в тени комары нападут. Но ко всему привыкаешь. Они - к нашим репеллентам, мы – к ним. Так и сосуществуем. Спать ушли пораньше, ведь завтра – ответственный день. Либо мы починимся и поедем дальше, либо… нет, не буду даже думать.
Утро снова выдалось жарким. Юрий собрался ловить попутку и ехать в соседнюю деревню Лёкшмозеро за 12 км. В тамошней церкви был в этот день престольный праздник Петра и Павла, а на такие мероприятия съезжается люд со всей округи. Юрий уже успел получить от каких-то очередных проезжающих мимо знакомых новый подарок – канистру со спиртом, плещущемся на дне, и был доволен. Некоторые лесовозы, огибая его избу, сигналили приветственно, а Юрий махал им рукой. Здесь все друг друга знают, и таким одиноким людям, как Юрий, мегаполисами пережёванными и выплюнутыми за ненадобностью, всегда что-то да перепадёт, не пропадут они. На Севере каждая единица человеческая на счету, и чувствуются отголоски общинного образа жизни. Не успели ещё люди забыть, как жили их деды.

Первая же машина остановилась, Юрий упросил взять его «хоть на приступочку» и был таков. А мы всё стояли, стояли - нет машин. Накануне вечером в обе стороны много их ехало, а сегодня как отрезало. Иногда лишь промчится очередной турист на дорогой машине, – мимо, естественно... Побрели мы в центр деревни, в магазин, есть захотели, лапшу-то последнюю мы ещё вчера съели. Пока шли этот 1 км до магазина, только раз «девятка» ушатанная остановилась, но нас двоих не взяли, сказали, что подвеска рассыпается, да ещё второй раз - «буханка» с рабочими, едущая до первого поворота. Мы взяли еды, пошли к автобусной остановке, с неё решили голосовать. Автобус ходит в Орлово 3 раза в неделю, и сегодня был не «автобусный» день. Дети, гуляющие по деревне, сразу нас заприметили, поздоровались, а один мальчик даже домой сбегал спросить, не поедет ли кто из родных в город сегодня. Но нет, взрослые ездили вчера. Подошли к местному жителю, заехавшему в магазин, тот сказал, что поедет сегодня в Каргополь, но вечером. Мы уже просто изнывали от жары и от невозможности выехать из этого Орлова. Казалось, мы останемся тут навечно. Саша решил сходить в тот дом, куда бегал мальчик. Вышел пожилой мужчина, выслушал и вроде как даже задумался, мы ведь и деньги, естественно, предлагали… Но тут на заднем плане возникла жена, и он отказался. Потащились мы снова на чёртову остановку. Я вроде как и понимала, что нам никто ничего не должен, но почему, почему бы этим проносящимся мимо респектабельным отдыхающим в модных солнечнозащитных очках не притормозить и не захватить двух небомжатского вида туристов и за небесплатно не подбросить до города? Саша пошёл опять в тот дом к пожилому мужчине.
- Я чувствовал, что он как Верещагин из «Белого солнца пустыни», сидит скучает дома, супруга ещё гонит его в парник с помидорами, а ему неохота, - скажет он позже.
Так или иначе, но Александр со второй попытки согласился отвезти нас в Каргополь за 1000 руб. Сели мы в синий Опель фургон, и помчались в город. Да, местные тут гоняют о-го-го как! Всё дребезжит, трясётся, а мы жарим 80 км/ч по грейдеру, по бетонным плитам, затем по плитам с остатками налепленного на них асфальта, по ямам и не просыхающим никогда лужам…

Всю дорогу Александр рассказывал про своё житьё-бытьё.
- Сам я на пенсии, дочь выросла, уехала в Архангельск, внуки вот летом приезжают. У нас с женой сегодня годовщина свадьбы – 37 лет (а нас повёз, вот человек!). Есть лодка, местные все рыбачат. Я рыбу продавать вожу, сам солю, копчу. Работы нет, живут одни пенсионеры. Раньше совхозы были, и все поля, что мы мимо проезжаем, засевались, а теперь заросли деревьями. Фермы были, стада большие. Народу много в деревнях жило, все работали. А теперь пьют, хулиганят. Тут один из зоны только вернулся, напился, вечером захотел добавить, а магазин закрыт. Пошёл к продавщице, она же хозяйка магазина, домой, открывай, мол, магазин, продай пол-литру. Испугалась, не пошла. Так он вернулся к магазину, дверь выломал, и бутылку с бензином кинул... Она бегает, плачет, тушить всех зовёт. А как тут потушишь, когда пламя столбом? Его-то мы, конечно, скрутили, теперь опять сидит. Ещё один пьяный сосед недавно с ружьём ходил, крутого из себя корчил. Тоже успокоили…
- А звери дикие водятся?
- Зимой волки проходили. Лисы постоянно приходят, едят то, что мы на кучу выбрасываем. Сами тощие, облезлые, а лисята пушистые, красивые…
Так, за разговорами, добрались до города. Александр нас подвёз к магазину автозапчастей, где Саша купил аж 3(!) датчика Холла. Попросили заехать в салон связи, симку мегафоновскую купить. Да и Юрию надо немного денег на счёт кинуть. Вышел Саша из салона, глянул на машину и обомлел… Колесо спущено в ноль. По дороге саморез поймали, как выяснилось. Пришлось в шиномонтаж ещё заезжать, благо хоть запаска была. Вернулись в Орлово уже после 3-х дня, хотя наш «голосовательный» день начался в 9 утра. Поблагодарили Александра, дали денег в 2 раза больше, чем обещали.
- Что-то много…
- Так у вас же праздник сегодня! Значит, двойной тариф!
Снова забежали в магазин, купили еды на обед. Ну а дальше был Сашин выход. Бенефис. Он прикрутил датчик на скрутках, и «Ретра» ожила. За это Саша был удостоин титула «Великий Починитель Уралов».
Я вот думаю, что девушкам-любительницам путешествовать нельзя ни в коем случае ошибаться одновременно в двух вещах: с выбором мужа и с выбором мотоцикла. Один-то раз можно. Если вышел из строя кто-то из них – другой вытянет. Я не представляю себе отдыха без «Ретры» и Сашки. Сразу вдвоём они меня никогда не подводили.

Мы быстро собрали палатку и в третий раз за день проехались, - да, да, вы помните?,- по грейдеру, по бетонным плитам, по плитам с остатками асфальта, по не просыхающим лужам и ямам. Мы выбрались из Орлова! Всё позади, мы в Каргополе!

Уже вечер, погуляли по местному Кремлю, возвращаемся к мотоциклу. Рядом паркуется местный парень на «спорте», Иван.
- А я вас в Орлово видел. Как вам дорога до Каргополя?
… Нет, Орлово так просто никого не отпустит. Первый же человек, с которым мы заговорили в Каргополе, тоже, можно сказать, из Орлова!
Иван помог нам выбрать хороший гостевой дом «Поонежье» (за 2600 руб), расположенный прям на берегу реки, и проводил нас до него. Пока ждали хозяев, рассказал всё подробно про местные дороги и достопримечательности, про местную мотожизнь.

- Клуба своего в Каргополе нет, но хочется организовать со временем. В Рыбинск вот на фестиваль ездили. А вообще времени свободного немного: дом в Орлово строю, катер там у меня есть. Жил я несколько лет в Питере, да вот снова в Каргополь вернулся.
В принципе, если работать, а не бухать, быть деловым человеком, знать, чего хочешь – то и в небольшом городе, думаю, всё у тебя будет. Кто-то лесом занимается, кто-то – гостевые дома открывает. Кенозёрский национальный парк вон рядом, турбизнес вести можно – но для всего этого нужна энергия, деловая хватка и стартовые возможности, конечно. Ивану мы желаем удачной реализации всех его проектов и замыслов!

Ну а теперь расскажу о самом ярком впечатлении этого дня. Мои мечты начали понемногу сбываться, ожидания – оправдываться. Мы с Сашей по пути в Каргополь заехали посмотреть на уникальный памятник – Сретено-Михайловскую церковь (1655г). Находится она в урочище Красная Ляга, в 6-ти км от Ватамановской. Дорога туда – хорошая грунтовка, мы легко проехали.

Место это отражает суть непростой судьбы всего Русского Севера. Когда-то здесь было озеро – но оно ушло в землю, жили люди – и тоже ушли. А церковь стоит. Одна в поле, окружённом лесом. Наперекор всему, как встарь, стоит крепко на срубе-восьмерике, возвышается шатром над округой, тянется маленькой луковкой к тревожному северному небу. И ощущаешь, глядя на неё, всю тяжесть времени, навалившуюся на эти древние стены, и чувствуешь неизбывную печаль от широты и пустоты русских просторов, и понимаешь непостижимость смысла жизни земной…

Грусть, величие, надежду, упрямую живучесть, спящую силу и мощные корни – всё это воплощает образ старинной церкви. Никто не следит за ней, лишь охранная табличка висит у входа. Когда мы уезжали, долго рядом с мотоциклом летел унылый длинноносый вальдшнеп, до конца поля проводил…

Если от медленного разрушения памятников архитектуры может помочь консервация, латание кровли, частичная замена гнилых брёвен, укрепление сводов – «до лучших времён», как говорится, то после пожара всё утрачивается безвозвратно. В соседнем селе Лядины пожар уничтожил колокольню и одну из церквей, Покрово-Власьевскую, осталась лишь вторая, Богоявленская 1793 г (таких ансамблей-тройников 18-го века оставалось всего 5 на всю страну, и Лядинский погост потому был памятником общероссийского значения!). Случилось это 5 мая 2013г, на Пасху. Ударила молния в купол шатровой церкви, а громоотвод почему-то не справился. Мимо уцелевшей Богоявленской церкви мы сегодня проезжали, когда ехали в Каргополь (37 км от города, с. Гавриловская (Лядины)).

На следующий день мы решили погулять по Каргополю, пройтись по музеям, уж очень он мил в своей тихой провинциальности. Такие города словно «законсервированы» во времени, и потому хранят самобытность, традиции, ценности русской глубинки без порчи и без суррогатов. Что мы увидели:

1. Церковь Зосимы и Савватия

2. 3 церкви на Благовещенской площади: Благовещенская (1692г ), св. Николая, Рождества Богородицы (1680г)

3. Идём дальше, искать Дом Шевелёвых (музей каргопольской игрушки), ул. Гагарина, д.30.

Есть в Каргополе династия художников-мастеров, старшие представители которой, Дмитрий Васильевич Шевелёв и Клавдия Петровна Шевелёва, возрождали гончарный и игрушечный промысел в 60-е годы.

Сами они выучились гончарному делу у своих родителей, крестьян и ремесленников деревни Токарево, что была в 11 км от Каргополя по Пудожскому тракту (ныне деревня не существует). Дмитрий Васильевич в 20-х годах ездил с тестем по ярмаркам, возил посуду и игрушки. Но после переезда в Каргополь забросил ремесло – начал работать в банке, а затем была финская война, Великая отечественная… В промысел супруги вернулись только в 1964г, а затем в Каргополе открылся целый цех по производству глиняной игрушки (организатор и директор А.П. Шевелёв, брат Клавдии Петровны). С этого времени игрушки Шевелёвых быстро стали популярными – их приобретали для выставок, для музейных коллекций, что уж о туристах говорить!
Трое сыновей – Валентин, Владимир и Виталий, – пошли по стопам родителей, стали мастерами-художниками, а в родительском доме организовали музей (в 2003г выиграли грант Президента РФ!). Сегодня не только они сами, но и другие представители этой большой семьи хранят секреты народных промыслов: гончарного, игрушечного, берестяного, ткацкого.

В коллекции музея собраны игрушки всех ведущих мастеров каргополья: Дружининых, Бабкиной, Рябова и …11-ти представителей 5-ти поколений рода Шевелёвых!

В доме сохранилась мастерская, сохранившаяся в неизменном виде с 60-х годов. Ныне здесь проводятся мастер-классы.
Нас встретил и провёл по музею с небольшой экскурсией Владимир Дмитриевич Шевелёв. Он проживает в соседнем доме, сам делает «обварные» игрушки по старинной технологии: горячую игрушку обмазывает мучной болтушкой, мука чернеет, и создаётся узор, рисунок.

А ещё он делает разные вещицы из бересты. При музее есть магазинчик, где можно купить понравившиеся изделия или картины его брата.

Я там купила книгу про каргопольскую мастерицу Ульяну Бабкину (1889-
1977). По истории её жизни можно снимать фильм! Всю жизнь прожила она в д. Гринёво, находившейся всё на том же Пудожском тракте. Гончарным ремеслом занималась вся деревня, а из остатков глины обычно делали игрушки (бобки). С восьми лет Ульяна уже мяла ногами глину, потом села за гончарный круг. Это был тяжёлый труд, но вот лепить бобки ей нравилось всегда. В семье было четыре девки. Две сёстры замуж вышли, третья в работницы ушла, мать умерла, и осталась жить с отцом только Ульяна. Нравился ей парень Михаил, да отец запретил с ним встречаться, потому как знал, что парень вернулся с войны (с Первой мировой) со слабым здоровьем. «Не жилец» - деревенские в таких случаях не церемонились в оценках. Но Ульяна – всегда была упрямой, всё равно виделась с ним, когда с племянницей по грибы уходила… Не ошибся отец, вскоре умер Михаил, а Ульяна так и не полюбила никого больше. А потом умерли отец и сестра, та, что в работницы ходила. Ульяна взяла на воспитание её сына, вырастила, как родного, но… и он погиб, под поезд попал на работе. И осталась она совсем одна. И всю жизнь делала свои бобки, свой мир лепила… Сама глину таскала, разминала, придумывала и лепила игрушки, обжигала, расписывала, на базар носила. Стояла рядом с соседом, Иваном Васильевичем Дружининым. У того игрушки были яркие, а у Ульяны и красок-то таких не было. Всегда ждать приходилось, пока сосед свои игрушки не распродаст, а то её и не берут… Но не завидовала никогда Ульяна, своим путём шла. Полкана-богатыря она одна лепила! И даже целые сценки из фигурок придумывала! А названия-то какие давала своему маленькому народцу: «бражники» – весёлые пьяненькие мужички, плывущие на лодке; «поезжане» – селяне, катающиеся в праздник на санях или возках. Всё, что видела в деревне, что утешало, веселило, делало добрей и счастливей крестьянина в его тяжёлой жизни – то и воплощала в глине. А её утушки, коровки, козлики, лошадки, курочки – эти простые, казалось бы, фигурки обладали, как заметили профессиональные художники, удивительной пластикой! В росписи же использовала Ульяна простые народные орнаменты: точки, кружочки, крестики. Многие из них, неизвестно, знала об этом мастерица или нет, являлись древними символами солнца. А то, что животные не из нашего мира, несправедливого и жестокого, а из сказочного, подчёркивалось необычной расцветкой – синей, зелёной. Силу обозначали широко поставленные конусообразные ножки и мощная шея, здоровье – румянец, а одушевлённость, очеловеченность – дугой нарисованные бровки, алый ротик.

В 60-х годах начался бум – вся интеллигенция подалась в деревню, собирать фольклор, исследовать памятники деревянного зодчества, изучать народные промыслы. Тут-то обнаружили удивительные игрушки Ульяны Бабкиной. В них чувствовался природный талант, глубинная народность, редкостной чистоты и доброты взгляд на мир. А ведь Ульяна Ивановна была неграмотной, не умела ни читать, ни писать! Когда ей стали приходить письма со всей страны с просьбой прислать игрушек, ответы на них, по её просьбе, писали соседские девочки. Бабушка Ульяна просила взамен за бобки всегда одно и то же: чай, сладости, муку, крупу и, главное, краски! Игрушки Бабкиной начали закупать музеи, попали они и на международные выставки. Множество людей захотели познакомиться со ставшей знаменитой мастерицей, специально ехали в Каргополь, чтобы пообщаться с ней…

Известность никак не изменила её жизнь. Жила Ульяна Ивановна всегда бедно. Корову единственную забрали в колхоз ещё до войны, потому что, являясь «единоличницей», не заплатила налог, нечем было. Стала работать, как все, в колхозе, в поле. Пенсию за погибшего племянника платить быстро перестали. За игрушки же всегда брала ровно столько, чтоб прокормиться…
А время шло, пустели деревни. И остался Ульянин дом последним. Жили с ней только котейки да курочки с петухом под печкой. Наотрез отказалась она покидать родную деревню. И вот однажды заболела гриппом, да так сильно, что не было сил подняться истопить печь. Совсем замёрзла, получила осложнение на ноги. Только тогда, когда перестала ходить, согласилась переехать к племяннице в город, но игрушек уже больше не лепила. А вскоре умерла. Может быть, её талант художника – своего рода награда за упрямую веру в добро, в людей, в себя и свой собственный предначертанный путь?
Хоть и немного было в каргополье мастеров-игрушечников, а то, что не обошлось тут без конкуренции, соперничества, споров, кто кому подражал, чувствуется и сейчас. Но игрушки Ульяны Бабкиной настолько уникальны и самобытны, что ценность их признали все критики.
А зачем я так подробно пишу обо всём об этом? Некоторые вещи поражают, западают в душу, вот ими я и делюсь. Только не говорите, что вам игрушки не интересны! Даже если Вы – серьёзный взрослый дядька на большом мотоцикле, всё равно растаете, рассматривая разноцветные глиняные фигурки. Они нам родные и навсегда свои. А поедете если из Пудожа в Каргополь, остановитесь, посмотрите по сторонам, послушайте шум травы и деревьев. Где-то здесь жили гончары, научившиеся из местной глины вылеплять целый волшебный мир…

4. Затем мы вернулись в центр и пошли в музей на Соборной площади (в Введенской церкви). Здесь очень интересная экспозиция по истории Каргополя.

5. Потом мы поднялись на колокольню. Лестница наверх такая узкая, и так круто закручивается, что кажется, будто попал в трубу.

У меня даже впервые в жизни приступ клаустрофобии случился. Стало вдруг душно, тесно, захотелось вырваться. Пришлось усилием воли подавить панику, всё равно уже много прошла. Зато сверху открывается красивый вид на ещё две церкви – Иоанна Предтечи(1751г) и Собор Рождества Христова.

6. Затем зашли в сувенирную лавку. Как вы думаете, что спросила нас девушка-продавец, узнав, что мы едем на мотоцикле из Пудожа?
- Как вам дорога из Орлова? – хитро улыбнулась она. Видимо, все местные так туристов троллят)))

7. Ну и уже, собственно, обедать пора! Хорошо и дёшево кормят в кафе «Шелоковница», нам понравилось.
Было уже 16 ч, пора ехать дальше. Всего километрах в 5-ти от города есть деревня Саунино (Кипрово), в которую мы заехали, чтобы посмотреть церковь Иоанна Златоуста.

Затем выехали на Ошевенский тракт.

Где-то к 19 ч прибыли в Ошевенский монастырь. Дорога сюда – хорошая грунтовка, ехать от Кипрово 45 км. Монастырь долго был заброшен, но сейчас в нём уже кто-то живёт.

Далее мы проехали по старому рубленому мосту и оказались в настоящей Северной деревне! Со столетними некрашеными избами, делившимися на отапливаемую и холодную половину, с баньками, налепленными вдоль реки, с колодцами и амбарами, и, конечно, с замечательной деревянной церковью.
Богоявленская церковь

Мы долго гуляли и удивлялись тому, как люди сумели, смогли сделать из простой глухой деревушки деревню-музей! Здесь чисто и уютненько, дома не отделаны режущим глаз сайдингом.

Вообще, это даже не одна деревня, а, как говорят на Севере, куст деревень. Кончается Ошевенское – сразу идёт Ширяиха, потом Низ, а если повернуть налево и проехать по ещё одному деревянному мосту, то там уже будет деревня Большой Халуй. Мы поехали в Ширяиху, искать гостевой дом. Если верить Яндексу, он был единственным на всю округу. Мы не сразу поняли, что старинное двухэтажное здание у администрации – это он и есть.

На старой двери висел большой амбарный замок. Позвонили по телефону, указанному в интернете – трубку не берут. Наверное, и не работает этот дом уже сто лет… Мы уже собрались ехать в поля, искать место под палатку, но тут к нам подошла милая молодая мама, гулявшая с детьми.
- Вы заселиться хотите?
- Да, но тут нет никого, всё закрыто.
- Так я сейчас позвоню Екатерине, она туристов заселяет, всё и узнаем.
Оказалось, что дом этот – муниципальный. Екатерина пришла быстро, благо жила она буквально по соседству.
- А что ж вы заранее не позвонили, не договорились?
- Да мы обычно и сами не знаем, докуда доедем, в дороге-то всякое бывает…
- А если б места не было? Студенты у меня буквально вчера съехали!
- Ну так поехали бы на край села место под палатку искать.
Екатерина неодобрительно на нас посмотрела. Говорила она быстро, с местным лёгким «оканьем», и речь её была убористая, закруглённая, словно ручей по камушкам бежит. Ещё в Орлово услышала я у местных жителей это милое «оканье», и была от него в полнейшем восторге! Как же это красиво! Мужская речь сразу приобретает черты деловитости, рассудительности. А ещё, что меня очень обрадовало, мужчины не матерились при мне, всегда держались сдержанно и вежливо. Так же я заметила, что в отличие от нас, на Севере не говорят, соглашаясь с собеседником, «да», «ага», а бросают короткое «ну». Когда только знакомятся, сначала общаются настороженно, говорят коротко. А присмотревшись, уже начинают рассказывать обо всём охотно, здесь всегда рады новым людям, если они простые и не выпендриваются. Больше всего «окают», конечно, бабушки. И слова-то разные диковинные вставляют! Рядом с ними чувствуешь себя какой-то «недорусской», что ли.
Только зашли в дом, как уже с порога нас встретили вот такие старинные вещи.

Екатерина провела нас по крутой деревянной лестнице на второй этаж. Да это же просто дом-музей какой-то!

Так и оказалось. Раньше он принадлежал купцу Дружинину, а теперь здесь и экспозиция музея расположена, и мастер-классы разные проводят, и туристам комнаты сдают (всего их две, по 4 кровати в каждой). Вот так запросто – ночь в музее! И всего за 500 руб с человека! Только Екатерина ушла, как мы начали носиться, всё фотографировать, всё рассматривать и трогать. Впрочем, комната с основной экспозицией была предусмотрительно заперта на замок)))

А ведь совсем недавно мы и сами жили у бабушек летом в похожих домах. Деревянные окна, полы, лавки, кровати, лоскутные одеяла и тканые дорожки, помутневшие зеркала в массивных рамах, всевозможные шкапчики да комодики – разве нас этим удивишь? А серпы, рубанки, двуручные пилы, вилы, чугунки – всё это и сейчас в сараях пылится. Но мы уже давно не живём среди всех этих предметов. И вот, оказывается, уже успели соскучиться по незамысловатой сельской обстановке, а линолеум, ДСП, полипропилен и пластик не заменят дерева, железа, пеньки и пакли…
Наконец угомонившись, садимся ужинать, благо магазин был прям через дорогу и мы успели запастись провизией.

Только об одном забыла нас предупредить Екатерина: ровно в полночь придёт семья медведей и захочет лечь в свои постельки… Шучу. Ровно в полночь отключается свет и, по всей видимости, насос, потому и воды до утра больше не будет. А я-то думала, чего это везде ведёрки с водой понаставлены, и ковшичек рядом скромно висит?
Наутро после завтрака мы решили ещё обследовать окрестности, поскольку информационный щит, виденный нами вчера, сообщал о множестве достопримечательностей в округе.

Часовня Георгия Победоносца в деревне Низ

Потом мы переправились по мосту под запрещающий знак, чтобы попасть в деревню Большой Халуй.

Часовня Ильи Пророка

Говорят, осталось здесь жителей всего 5 человек. Большинство домов брошены и медленно разрушаются. А ведь на многих из них висят таблички, что являются они архитектурными памятниками 19-го века! Очень жаль.

Затем мы вернулись назад и покатались ещё по деревням Низ, Ширяиха и Ошевенское, чтобы запечатлеть дома с расписными фронтонами.

Жаль покидать такие красивые заповедные места, но надо двигаться вперёд, сегодня мы должны выбраться на Плесецкий тракт…

Продолжение следует...

© Бешеная Косичка
Ноябрь 2017г